Согласно славянским мифам, а их как оказало больше чем один, сотворение мира началось с хаоса — пустоты, где не существовало ни времени, ни пространства. Этот первичный хаос называли Мороком, темным, безграничным состоянием, где свет и тьма пребывали в неразделимости. Славянская космогония рисует сложную картину появления вселенной, где каждый элемент природы связан с деяниями божественных сил.

Праздник Мабон, отмечаемый во время осеннего равноденствия, имеет глубокие корни в кельтской культуре и традициях. Он символизирует момент, когда день и ночь уравновешиваются, предвещая переход к тёмной половине года. Для древних народов это было время благодарности земле за щедрый урожай и подготовки к суровым зимним месяцам.

Лугнасад, как один из ключевых кельтских праздников, несет глубокую связь с земледельческим циклом и символизирует первый сбор урожая. Название праздника происходит от имени бога Луга, известного в кельтской мифологии как мудрый и искусный бог света, ремесел и искусств. Лугнасад традиционно отмечался в конце июля или начале августа, что соответствовало времени, когда созревали зерновые культуры, и начинался сезон сбора хлебных злаков. Этот праздник знаменовал благодарность земле за ее дары и выражение надежды на благополучный исход оставшейся части сельскохозяйственного сезона.

Праздник Лита, отмечаемый в день летнего солнцестояния, восходит к глубокой древности и играет важнейшую роль в кельтской культуре. На протяжении столетий Лита была символом солнечной силы в её зените, олицетворяя не только могущество природы, но и жизненную энергию, достигающую своего пика. Древние кельты считали, что этот день знаменует апогей света, процветания и роста, и по мере того, как солнце достигало своей максимальной силы, празднование Лита служило выражением благодарности силам природы за плодородие, защиту и благополучие.

Праздник Белтейн берет свои корни в древней кельтской культуре и отмечается как одно из важнейших событий, символизирующих начало летнего сезона. Само название "Белтейн" происходит от древнего кельтского слова, которое означает "светлый огонь" или "огонь Белена", что указывает на связь этого праздника с огнем, который был центральным элементом в его ритуалах. Огонь на Белтейн олицетворял возрождение солнца, пробуждение природы и наступление долгожданного тепла после холодной зимы.

Остара, один из древних праздников весеннего равноденствия, имеет свои корни в кельтских и германских традициях. Этот праздник символизировал момент равновесия, когда день и ночь уравниваются, а также начало возрождения природы после долгой зимы. Остара была праздником весны и плодородия, когда древние народы отмечали пробуждение земли, возвращение света и подготовку к новому сельскохозяйственному сезону.

Имболк, один из ключевых кельтских праздников, отмечаемый 1 февраля, глубоко связан с природными циклами и сезонными изменениями. Этот праздник возник как отклик на переход от зимы к весне, когда природа постепенно просыпается, и первые признаки нового урожая начинают проявляться. Имболк символизировал надежду на возрождение после долгого зимнего периода, а также являлся подготовкой к весенним сельскохозяйственным работам.

Йоль, один из главных праздников Колеса года, отмечаемый в день зимнего солнцестояния, глубоко укоренён в кельтской традиции. Он символизирует конец самого тёмного периода года и возрождение света. Для кельтов этот праздник имел ключевое значение, так как он знаменовал момент, когда дни начинают постепенно становиться длиннее, а силы света начинают побеждать тьму. 

Самайн (или Самхайн) — один из главных праздников в древнекельтской культуре, символизирующий завершение урожайного сезона и переход в зимний период. Это время считалось границей между светлой и темной половинами года, между жизнью и смертью. Самайн начинался вечером 31 октября и продолжался до 1 ноября, знаменуя собой конец сельскохозяйственного цикла и начало зимних холодов.

Согласно древнеирландским мифам, Племя Кесайр считается первой группой людей, которая ступила на берега Ирландии до Великого потопа. Эта группа во многом является символом начальной точки мифической истории острова. Легенда гласит, что Кесайр, внучка библейского Ноя, решила покинуть континентальные земли, опасаясь неминуемой катастрофы, и отправилась в плавание к новым землям. В отличие от своего деда, который построил ковчег, Кесайр выбрала иной путь спасения и попыталась найти убежище в Ирландии, ещё необитаемой в то время.